3800 гл/га (Блауфренкиш),
4000 гл/га (Цвайгельт)
В целом Штирия отождествляется с белыми винами. В основном, с Совиньон Бланом, часто с Шардоне (aka Мориллон) и реже с остальными.
Это правило не работает с Карлом и Эвой Шнабль. Их фокус – Пино Нуар, Блауфренкиш и Ротбургер (aka Цвайгельт). Нетипичность сортов продиктована, в первую очередь, нетипичностью горы Саусаль (Sausal) по сравнению с остальной Штирией.
В регионе доминируют седиментарные породы, в частности известняк и опока, связанные с продолжительным нахождением нынешней территории виноградников на дне древнего океана. Саусаль – горный комплекс тектонического происхождения – сформировался около 300 млн лет назад и, скорее всего, никогда не был погружен под воду. Таким образом, был едва ли не единственным островом в этом районе, что делает его почву максимально скудной и состоящей из материнской каменной материи с вкраплениями кремния.
Именно этот терруар и позволяет получать элегантные, строгие, упругие, натянутые как струна красные вина.
Карл, не ищущий легких путей, еще больше погружается в кроличью нору нюансов терруара и отдельно винифицирует свои три виноградника на Саусале: Хохегг (Hochegg), Кройцегг (Kreuzegg) и Корегг (Koregg).
Карл осиротел в старшем подростковом возрасте. Мама погибла в автокатастрофе, когда ему было 17, а отца забрал рак немногим позднее.
В 1997 и 1998 Карл с Эвой работали и набирались опыта на виноградниках в Бургундии.
В 1998 году Карл окончил Венский университет природных ресурсов и естественных наук по специальности "Экономика сельского хозяйства", а Эва получила бизнес-диплом в Венском университете экономики и бизнеса.
В 2000 Карл полностью перенял семейное хозяйство как фермер, а Эва стала его опорой в вопросах управления и бизнеса.
Семья Карла была фермерами с глубинной и тесной связью с землей и природой на протяжении многих поколений. Земледелие и животноводство (коровы) составляли основу их деятельности.
Преемственность поколений присутствует не только в идеологии и сельскохозяйственных практиках, но и наглядно прослеживается в быту. Карл, Эва и трое их сыновей живут в доме бабушки и дедушки Карла. Необычном доме с баром и большой гостиной на первом этаже, которые напоминают о его прошлом отеля и танцклуба.
На виноградниках видны принципы предыдущих поколений. Единственная механизация во всех процессах Карла – это маленькая платформа на мягких гусеницах, движимая двигателем от квадроцикла, которая позволяет перевозить чаи, препараты и корзины с виноградом. Сама по себе она весит около 200 кг и без точечного давления веса, что позволяет избежать уплотнения почвы. Карл до сих пор косит траву в междурядье только косой. По его подсчетам, во время покоса всех виноградников он проходит около 40 км.
Карл верит в то, что все необходимое для поддержания здоровья виноградника находится в природе.
Его основное "оружие" – это крапива, хвощ, кварц, тысячелистник, перегной, но использует он все препараты с 500 по 507.
От милдью – крапиву, от оидиума – хвощ, от грызунов, способствующих корневой гнили, – змей.
Также Карл использует каменную муку (каолин) и природную серу для распыления.
Дюжина его коров мигрирует по пастбищам Саусаля.
Карл не идеалист и не наивный романтик. Его рациональное мышление, глубина мысли и уровень осведомленности впечатляют каждый раз. Он безмерно рад тому, что органическое сельское хозяйство проникает в мейнстрим, поскольку даже самый ушлый органический подход, скорее всего, менее вреден, чем конвенциональный. Тем не менее, мотивация, стоящая за терминами и сертификациями, – это совсем другой вопрос.
Получая награду лучшей винодельни 2020 года от Gault & Millau, Карл озвучил свою мечту – чтобы через 10–20 лет не существовало органических или натуральных продуктов. Чтобы такой подход был нормой, а определения уже требовало все остальное.
"Как у фермеров, у нас есть определенная ответственность перед планетой, а также перед вином как культурным достоянием. В конце концов, все сводится к тому, чтобы люди, которые пьют наше вино, получали его в максимально искреннем и непорочном виде. В этом наша миссия".